Другая заря [= Новый рассвет ] - Сандра Браун

— Джейк, как дела? — Сердечный тон отца мгновенно вернул Бэннер к реальности. Росс радостно пожимал руку Джейку. — Вон там пиво, а кое-что покрепче у меня в кабинете.

— Я предпочитаю что-нибудь покрепче. — Джейк мрачно улыбнулся.

— Не сомневаюсь. Хочу потолковать с тобой кое о чем.

— Росс, — простонала Лидия. — Да не говорите сегодня о делах. Вы не заметите вечеринку!

Росс потянулся к жене, привлек к себе, поцеловал в губы.

— Хочешь, побьемся об заклад, что нашу с тобой вечеринку я уже обдумал до мелочей, но она будет чуть позже!

— Росс, тише, пожалуйста, и отпусти меня. Все смотрят. — Щеки у Лидии порозовели, глаза возбужденно заблестели, как и у ее мужа. Еще раз торопливо поцеловав жену, Росс отпустил ее.

— Пошли, Джейк. — Росс хлопнул друга по спине и повел к дому.

— Ну и мужчины! — Раздраженная Лидия повернулась к дочери, но тут же улыбнулась. — Ты очень хорошо выглядишь, Бэннер.

— Спасибо, мама. — Ей было приятно это слышать. Джейк и не замечает, как она выглядит. Его безразличие задевало девушку сильнее, чем она предполагала. Это злило Бэннер. — Все так красиво. Тебе пришлось, как всегда, здорово потрудиться.

— Но мне помогали Ма и мальчики. — Мальчиками Лидия называла Ли и Мику.

— А где они, кстати? Я соскучилась по ним. Хотя почему, не знаю.

Лидия дотронулась до волос Бэннер, уложенных безупречно, Дочь собрала их наверху, а несколько вьющихся прядей падали на щеки и на шею. Зеленая атласная лента, в цвет платья, стягивала волосы.

— Мальчики, конечно, никогда в жизни не признаются, но и они по тебе скучают.

— Еще бы, им ведь некого мучить.

— Кстати, все твои подруги здесь, — тихо сказала Лидия, понимая, как трудно будет дочери предстать перед ними в первый момент. — Они вон там, под ореховым деревом.

— Пойду поздороваюсь с ними. — Бэннер стиснула руку матери, словно успокаивая.

— Желаю хорошо провести время.

Девушка кивнула и пошла сквозь толпу гостей. Она останавливалась по пути, чтобы перекинуться словом, улыбнуться, засмеяться, закинув голову, и показать всем, что не впала в уныние после случившегося в церкви. Опозорился Грейди, не она. Бэннер очень хотела, чтобы все это знали, и гордо держала голову.

— Джорджия! Би! Дави! Привет! — радостно проговорила она, подходя к стайке молоденьких женщин. Все они оделись в летние платья пастельных тонов, но когда Бэннер подошла к ним в ярко-зеленом, они померкли на ее фоне.

— Бэннер! — хором воскликнули гостьи, окружив ее. Они расточали комплименты, обменивались сплетнями. Бэннер не виделась с подругами несколько недель и совершенно отстала от жизни. Когда они спросили, правда ли, что она занимается ранчо, Бэннер рассказала о своей жизни с преувеличенным энтузиазмом. Однако интерес девушек к изгородям, загонам и к скрещиванию животных быстро иссяк, поэтому разговор вернулся к помолвкам, свадьбам, вечеринкам, младенцам, сервизам, и Бэннер скоро стало скучно. Она подумала: «Неужели и я такая же пустышка, как все?"

Извинившись, Бэннер отошла от подруг и подкралась сзади к Ли и Мике, стоявшим у дерева. Они не знали, что Бэннер так близко и слышит их. Между тем молодые люди говорили о вещах более интересных, чем ее подруги.

— Ты думаешь, дает?

— Да, черт побери. Это видно по ее глазам. Глаза всегда их выдают. А как насчет Лулу Бишоп?

— Хм, не знаю, может, и нет. Она слишком боится матушки.

— Да. Но я слышал, она открывает рот, когда целуется.

— Кто тебе сказал?

— Да парень один, он работает в магазине ее отца.

— Это тот, что с индейской территории?

— Да. Думаешь, врет?

— Может, и врет.

— А теперь эта, Бонни Джоунс…

— Вверху хороша, да? Груди большие, зрелые, как дыни. — Мика ткнул Ли локтем в бок, и они захихикали. — Бьюсь об заклад, и на вкус такие же сочные.

— А я как-то дотронулся до них, — похвастался Ли.

— Черта с два! — вспыхнул Мика и посмотрел на друга с вызовом.

— Богом клянусь.

— Когда?

— Да года два назад. Они уже тогда были ого-го. Мы праздновали Четвертое июля в церкви, вся молодежь собралась.

— В церкви? Врешь.

— Нет. Ты тоже должен был прийти.

— На мне оставались малыши, и Ма не пустила. Ну и что там было с Бонни? — спросил Мика.

— Мы удрали от всех. Знаешь то место на реке, где стремнина? Она на камне поскользнулась и чуть не шлепнулась в воду. А я потянулся удержать ее, вот тогда-то и задел.

— Врешь.

— Клянусь.

— А она что?

— О, она покраснела, поправила платье и сказала: «Ли Коулмен, смотри, куда тянешь руки».

— А я ответил: «Я и смотрю, дорогая Бонни», — а сам пялюсь прямо на них. Понимаешь? Мика хихикнул.

— Ну а потом что? У Ли вытянулось лицо.

— Потом вдруг из кустов нарисовался учитель воскресной школы, он собирал всех на фейерверк. Черт побери, если бы мы с Бонни провели вместе еще шестьдесят секунд, там был бы такой фейерверк, что будь здоров! — Он отшвырнул кусок коры, содранный им в волнении с дерева. — Я слышал, она выходит замуж за парня из Тайлера. Знаешь, что я тебе скажу? Он действительно славно угостится в брачную ночь.

— Вы оба совершенно отвратительные. — Бэннер вышла из тени, посмотрела на мальчиков с чувством превосходства.

— Черт побери! Бэннер! — сердито сказал Ли. — Мы не знали, что ты тут.

— Конечно, не знали.

— Опять за свои старые штучки? — Мика улыбнулся. — Шпионишь за нами?

Настроение у Бэннер улучшилось.

— На этой вечеринке вы самые интересные. Но как ты смеешь так говорить об одной из моих подруг? Бонни Джоунс — хорошая девушка, и если бы ты коснулся ее тела, уверена, она пришла бы в ужас и оскорбилась бы!

— Ну зачем ты подслушиваешь? — оправдываясь, сказал Ли. — Это мужской разговор.

— А откуда ты знаешь, что такое мужской разговор? Ли угрожающе нахмурился, но Бэннер ничуть не испугалась.

— А если кто-то вот так обсуждал бы меня? Молодые люди насторожились, готовые защищать ее.

— Я выдеру все волосы у того, кто откроет рот!

— Ну что ж, если бы у Бонни был брат… О, кто пригласил эту? — Бэннер умолкла на середине фразы, заметив появление еще одной молодой женщины под ореховым деревом.

— Кого? — Мика обвел глазами гостей.